19 мая 2017г.

«…Среди говорящих на приятном мне языке сказок зверей и птиц, скрываюсь и по сей день…». Памяти Юрия Литвинова

Четыре года назад не стало замечательного человека Юрия Михайловича Литвинова – талантливого актёра-кукловода, писателя, автора сборников стихов, сказок, прозы, пьес и инсценировок к спектаклям для театров кукол, члена Союза писателей России, члена Союза театральных деятелей России, лауреата литературной премии «Прохоровское поле», ветерана труда.

На протяжении тридцати лет он преданно служил Белгородскому государственному театру кукол. Всю свою жизнь оставался верен театру, зрителям, читателям. Творческая натура этого глубокого человека, профессионала высокого уровня, отличалась самобытным взглядом на окружающий мир. Ему были присущи оригинальность и особый стиль, своя философия и своя манера письма.

Его нет с нами, но он есть! Незабываем… В воспоминаниях друзей и коллег, в своих произведениях, в спектаклях. Творчество его никуда не ушло, оно с нами!

Сегодня мы вспоминаем Юрия Михайловича и публикуем его сказку «Легенда об одиноком скворце», добрый и мудрый герой которой, как напоминание о самом авторе – о ЧЕЛОВЕКЕ с добрым и мудрым сердцем.

Легенда об одиноком скворце

«Научил я одного скворца говорить. Он этого сам пожелал и брал у меня уроки всё лето. Занятия наши проходили у раскрытого окна. Я сидел на стуле в комнате, а мой ученик – на ветке шиповника в палисаде. Был он птицей вольной, поэтому уроки наши длились столько, сколько ему было нужно.

— Главное, не орать во всё горло, — поучал я его, г говори негромко, но внятно. И говори не то, что легче произнести, а то, что ты думаешь, и то, что ты знаешь. А ещё не бойся переспросить дважды и даже трижды всё, что показалось непонятным. А ещё не бойся переспросить дважды и даже трижды всё, что показалось непонятным.

— Ты тоже не бойся переспрашивать то, что кажется тебе непонятным, — ответил мне вдруг скворец.

Случилось это в конце августа, когда он говорил почти так же внятно, как я, только чуть громче.

— Хорошо, — засмеялся я, полагая, что скворец просто повторил мои слова с целью получше усвоить урок. Мне тогда и в голову не пришло, как скоро я обращусь к своему ученику за объяснениями.

Наступала осень. Желтели, отработав свой срок, листья на клёнах и берёзах. Краснели, накаляясь в предчувствии морозов, ягоды на кустах шиповника и боярышника. И на рябине. Ночи стали зябкими, неласковыми, а среди дня частенько накрапывал беспризорный осенний дождичек. Никому-то он был не нужен, ни садам, ни огородам, ни полям. Одни только котлованы да ямы собирали его про запас в своё глинистое нутро.

Окно моё было теперь почти всегда закрыто, так что скворец, прилетая за очередным уроком, вынужден был вызывать меня стуком в стекло. Раза два или три я предлагал ему перебраться из палисада в комнату, но он отказывался.

— Ты ведь весь промок, — замечал я ему, — а дождь всё идёт и неизвестно когда прекратится.

— Я не комнатная птица, — отвечал он.

— Да-да, – соглашался я, — ты птица вольная. Перелётная.

— Вчера мы впервые пробовали собираться в стаю, — сказал скворец однажды.

Я удивился тому, что скворцы «пробуют» собираться в стаю, как будто этому надо учиться.

— Так полагается, — прокричал в ответ на моё удивление мой ученик. Он, видимо, озяб немножко и стал перепрыгивать с одной мокрой ветки на другую.

— Понятно, — кивнул я, — инстинкты.

— Нет, — продолжая прыгать, выкрикнул он, — традиция! Родившаяся в древности, но теперь уже бесполезная.

— Не кричи так громко, — попросил я. – Расскажи спокойно, что это за традиция такая?

— Не забудь спросить об этом завтра, — посоветовал он....читать далее»

2278 просмотров